Мне было пятнадцать лет, когда мой отец впервые взял меня на большое богослужение. До этого в нашем городе верующие подвергались сильному гонению и могли собираться только небольшими группами по домам. На таких маленьких служениях я бывал часто, привык к ним и полюбил их. Но потом верующие начали хлопотать о регистрации, и ценой множества хлопот и огромных усилий им разрешили купить дом и официально собираться. Хотя это тоже была только относительная свобода.
И вот я впервые на большом собрании. Дом был небольшим и народу собралось в нём много. Не только сидячие места были заняты, но даже в проходах между рядами негде было яблоку упасть. Меня сразу сжали со всех сторон, к тому же дышать было абсолютно нечем.
Немного осмелев, я огляделся и увидел вокруг себя в основном пожилых и даже старых людей. Но, увидев их спокойные и умиротворённые лица, я сразу их полюбил.
Началось служение, после общего и хорового пения один пожилой брат прочитал несколько стихов из Библии и пригласил всех к молитве. И тут произошло нечто необыкновенное. Практически все присутствующие, а это было несколько сот человек, за исключением пары «новичков» вроде меня, начали молиться. Кто-то совсем громко, кто-то вполголоса, а кто-то и шёпотом. Кто-то при молитве счастливо улыбался, другой плакал, несколько молящихся громко рыдали. Я был потрясён не только громкостью молитвы, но и её интенсивностью. Мне казалось, что крыша вот-вот не выдержит, поднимется над домом и молитвы верующих вырвутся наружу и, несмотря на зимний мороз, горячим потоком поднимутся сквозь тучи и холод прямо к престолу благодати и произойдёт что-то великое.
Эту молитву я никогда не забуду. Она потрясла меня и всю жизнь служит примером того, как церковь может и должна молиться.
Потом я покаялся и через какое-то время мы переменили место жительства. Но лет через 35 после моего первого посещения этой церкви я опять побывал в ней. Теперь у неё был красивый, респектабельный молитвенный дом. В нём было много места, скамейки были со спинками, в проходах уже никто не стоял и были даже свободые места, да и воздуха тоже было достаточно. Служение, по старой традиции, началось с общего и хорового пения. Потом была общая молитва. Часть верующих, в том числе и брат за кафедрой, преклонили колени и… наступила гробовая тишина. Я недоуменно оглянулся и увидел только несколько тихо шепчущих. Никакого громогласного потока, никакого вопияния к Господу. Всё чинно и спокойно.
В чём была проблема этой церкви? В чём проблема немолящихся церквей? Почему в некоторых церквях молитвы угасают? Мне хочется назвать несколько причин и попытаться указать на пути их устранения. Начать мне хочется с руководства церкви.
Руководство
Каждое служение должно иметь три важные составляющие, это:
— слышание Слова или проповедь,
— ответ на услышанное или молитва,
— прославление.
Слово
На первом месте должно стоять Слово. Для христианина нет ничего важнее того, что ему хочет сказать Господь. Наше мнение в любых вопросах жизни должно формироваться под влиянием Слова. Поэтому-то автор первого псалма и размышляет о Слове день и ночь (Пс. 1:2). Он понял важность того, что Бог хочет сказать Своему народу. А Павел наставляет своего ученика Тимофея постоянно вникать в учение и проповедовать Слово в любое время и в любой ситуации (1 Тим. 4:16; 2 Тим. 4:2).
Поэтому первоочередной задачей руководства церкви является попечение о хорошем духовном питании своих прихожан. «Вы дайте им есть» – это задание Иисуса Своим ученикам остаётся и по сей день в силе (Мф. 14:16). В хорошо обеспеченной Словом церкви намного меньше проблем, чем в полуголодной. Предпосылкой для этого является тщательная молитвенная работа проповедников над Словом.
Молитва
Вторым важным элементом богослужения является молитва. Это ответ или реакция народа Божия на услышанное Слово. Здесь проповедующий брат тоже играет важную роль, он должен подготовить слушателей, вдохновить их на молитвенное общение с Господом. К сожалению, нередко первая проповедь является этаким маленьким богословским рефератом на тему, которую проповедник давно уже хотел обсудить. А потом он приглашает на молитву. По принципу: молитесь о чём попало, кому что на сердце ляжет. А народ Божий так и не знает, о чём молить сейчас Господа. Некоторые в таком случае действительно молятся о чём попало, другие молчат. Приглашение к молитве должно быть целенаправленным. Когда церковь объединена одной нуждой, когда у них есть одна конкретная цель, Иисус услышит и ответит.
Недавно мне звонит одна сестра и рассказывает, что их церковь готовится к молитвенной ночи. Т.е. все, кому это возможно, собираются всю ночь провести в совместной молитве. Когда я спросил сестру, о чём же они собираются молиться, она тут же выдала мне пять пунктов, пять нужд. Я очень обрадовался этому, церковь живёт не куда попало, а имеет определённую цель, и начинается она с молитвы. Она видит свои проблемы и нужды окружающих людей. И Господь отвечает на конкретные просьбы Своего народа. Эта церковь растёт.
Наши молитвы, где бы мы их ни произносили – в собрании верующих или дома за закрытой дверью – должны быть конкретными. Господь хочет слышать, что мы от Него ожидаем и что у нас на сердце. Только тогда Он будет конкретно нам помогать. Посмотрим на молитвы Павла. Он сам благодарит Господа за конкретные результаты христианской жизни первых христиан, но тут же просит их молиться за него и всегда называет конкретные нужды (Рим. 1:8–10; Еф. 6:18–20; Фил. 1:3–5; Кол. 4:2–4; 1 Фес. 1:2–3; 5:23; 1 Тим. 2:1-3). Поэтому задача проповедующих – обращать внимание верующих на нужды. Чем конкретней наши молитвы, тем действенней помощь свыше. Когда Пётр попал в темницу, церковь прилежно молилась о нём Богу, и Он освободил Петра (Деян. 12:5).
Но здесь мне хочется отметить ещё одну задачу руководства церкви: надо создать необходимые условия для молитвы. Представьте себе, что в одной церкви пятьдесят человек собираются в небольшом помещении, а в другой – пятьсот в помещении на восемьсот мест. Где легче молиться? Конечно в малом помещении. Там мы лучше слышим друг друга, там все знакомы, а значит меньше стесняются, там как-то теснее и уютней. В большом же помещении всё наоборот. Там не всех знаешь, там как-то всё далеко и слишком просторно.
Как-то я был в одной большой церкви и меня тоже удивило отсутствие общей молитвы в служении. Когда я об этом заговорил с пастором, он повёл меня в здание воскресной школы. Оказывается, там после служения в каждом помещении собрались группы верующих и усердно молились. «В большом помещении не у всех хватает мужества открыть рот, а здесь как-то всё проще» – объяснил он мне. Оказывается, пастор уже давно заметил, что в церкви утихает общая молитва, и он предложил этот вариант. Молитва церкви наполнилась новой жизнью.
В некоторых церквях молитвенные группы собираются перед служением, в других – после. Есть церкви, в которых молитвенники собираются на неделе по вечерам или даже по утрам. Есть группы для молодёжи или для пенсионеров, для братьев или для сестёр. Есть молитвенные эстафеты и ночные бдения. А в другой церкви я познакомился с группой безработных и с группой бывших зэков, которые тоже молятся, и не только о своих нуждах. Есть группы для глухонемых и для незрячих. Главное – народ Божий должен молиться. А руководству церкви отведена прекрасная задача – вдохновлять их на молитву и искать возможность, как это можно сделать наиболее эффективно.
Третим важным элементом богослужения является
Прославление
Оно может содержать следующие составляющие:
— пение
— молитва
— свидетельства
Наши богослужения похожи порой на христианские концерты. Всё идёт спереди и посетители только потребляют. Спереди идёт проповедь, поёт хор, читаются стихи, спереди раздаётся групповое пение. Всё это может быть очень даже хорошо и приятно для слуха, но где возможность поучаствовать простому прихожанину? Его сердце может быть переполнено хвалой Господу, а излить эту хвалу некуда, всё занято. Может быть, будет два общих гимна и две общие молитвы, но петь неудобно, потому что или слова незнакомы, или регент задал такой темп, что просто не угнаться. А о молитве мы уже рассуждали.
Кто в таких служениях кому служит? Ведь под Богослужением христианство ещё всегда понимало обоюдное служение – Господь служит нам через Своё Слово и веяние Святого Духа, а мы служим Ему через наши молитвы и славословие. Кроме того, мы ободряем нашими славословиями и друг друга (Пс. 27:7; 32:3; 68:31; 95:1; Еф. 18б-20; Кол. 3:16).
Прекрасная задача для руководства церкви – искать возможность для своих прихожан славить Господа, дать простор переполненным сердцам.
Как-то я ночевал в молитвенном доме одной большой церкви. Когда я вечером возвращался в свою комнату, то услышал, как из одного помещения раздавалось довольно бодрое пение. Это были харизматические гимны, в которых одно предложение повторяется до десяти раз. Я осторожно подошёл поближе и заглянул. Помещение было наполнено молодёжью, которые славили Господа. И не как-нибудь, а с поднятыми руками, с притопом и прихлопом. Когда всё закончилось, я разговорился с руководителем, и на мой вопрос, а надо ли так круто, он ответил: «Нам хочется славить Господа, но вот только где? В Богослужении места нет, если ты не имеешь музыкального образования, то тебя вперёд не выпускают. Да и гимны все старые и нам мало что говорят. Вот мы и решили делать прославление в своём помещении и так, как нам этого хочется. Хотя мы осознаём, что немного перегибаем». Когда я на следующий день осторожно поинтересовался у пастора, в курсе ли он всего происходящего в его Доме Молитвы, он ответил утвердительно. Когда я намекнул, что наблюдал вчера что-то, что его явно бы не обрадовало, он насторожился и сразу захотел принять соответствующие карательные меры. Мне пришлось укротить его пыл и объяснить, что проблема вообще-то в нём, а не в молодых людях. Где то пространство, где молодые люди могут реализовать своё желание петь новые песни и славить Господа? Почему не придать всему этому красивое русло? Почему не дать молодёжи соответственое наставление, не обсудить с ними их планы и новшества и не найти разумное совместное решение?
Вторым важным элементом прославления является молитва. Вы видите, мы опять возвращаемся к ней. Мотивировать церковь не только петь, но и молиться. Тех, кто не решается громко при людях молиться, надо ободрить начать это делать хотя бы одним предложением. Ряд таких кратких молитв могут создать прекрасную гирлянду хвалы и прославления. И преодолеть себя для одного предложения легче, чем для длинной молитвы.
Многие церкви практикуют сегодня свидетельства. Это прекрасная возможность рассказать другим о своих переживаниях с Господом. Некоторые церкви проводят это каждое воскресение, другие – реже. Иногда это что-то большое и значимое, например, кто-то успешно пережил тяжёлую операцию, другой был на волосок от автомобильной катастрофы, третий пережил исцеление. Но могут быть и совсем «будничные» проявления любви Господа к нам. Кто-то благодарит, что Господь вот уже сколько лет охраняет его детей по дороге в школу, другой славит Иисуса за то, что получил от кого-то ободрение в трудную минуту, третий вернулся домой из командировки и его семья была под охраной Всевышнего. Такие вроде бы незначительные свидетельства помогут другим увидеть свою жизнь совсем в другом свете.
Церковь и молитва
Но вернёмся к молитве. Если я до этого говорил о роли руководства в становлении молитвенной жизни церкви, то теперь мне хочется обратиться к самой церкви, к самим верующим.
Молитва – это всегда признак веры. Где нет молитвы, там растёт маловерие, там начинают править сомнения. Если я о чём-то прошу Господа, то это значит, я доверяю Ему разрешение как моих личных, так и церковных проблем. Молитва – это знак доверия, признак принадлежности к Господу.
Находясь в онкологической больнице, я часто задаю своим соседям по палате один и тот же вопрос: откуда они берут силы бороться со своей болезнью? Ответы бывают самые разные: у одних – это семья, но у кого-то её нет. У других – это друзья, но если болезнь затяжная, то круг друзей становится всё меньше. У третьих – это любимая собака, но она будет тебе сочувствовать, утешения же от неё не получишь. Тогда я им рассказываю о моём источнике силы, о молитве. И потому что я лежу рядом с ними, и у меня такая же болезнь, как у них, а моё состояние порой хуже, чем их, мои соседи слушают меня совсем по-особому. Они верят мне, потому что видят, как я переживаю живительную силу молитвы. Этим я им показываю, Кому я принадлежу и Кому я доверил своё здоровье и свою жизнь.
Сознание того, что мои слова услышаны и Кто-то на них среагирует, наполняет мою жизнь спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне. Я никогда не знаю, где я завтра проснусь – дома, в больничной палате, или у Господа. Но этот вопрос становится для меня всё более второстепенным, потому что я знаю – моя жизнь в Его руках. И иметь общение с Тем, Кто меня там встретит, является непобедимым желанием моего сердца.
Но это было не всегда так. Бывали времена, когда молиться приходилось через «нехочу», когда я считал, что говорить с Господом просто не о чем, когда думал, что Он меня всё равно не слышит, а моё служение получается и так, без молитв. Не хотелось докучать Ему своими будничными заботами, я вроде и сам с ними справлялся. Это время было как странствие по пустыне. Ты пьёшь воду не из живительных источников, а из застоявшихся водоёмов. Вам такие состояния знакомы?
Ну а какую роль играет моя личная молитвенная жизнь в молитвенной жизни церкви? Когда Библия говорит о церкви, она никогда не имеет в виду какую-то организацию, в которой всё зависит от хорошего руководства и чёткой структуры. Хотя как руководство, так и структуры тоже нужны и даже вводились Павлом (1 Кор. 12:28–31; Еф. 4:11). Под церковью авторы Священного Писания всегда понимали собрание святых. Не монолитная масса, в которой можно потеряться или как личность раствориться, а отдельные люди, которые выполняют своё, от Господа доверенное им, служение (1 Кор. 12:12-27). И от того, как я выполняю своё служение, может зависить и благословение церкви.
Я хочу сейчас обратиться к верующим, которые являются членами какой-либо поместной церкви. Сколько у вас членов церкви? Может быть, пятьдесят, может быть, сто, может быть, и пятьсот. Т.е. вы являетесь пятидесятой, сотой, или пятисотой частью вашей церкви. И если вы не молитесь, то это значит, что какая-то часть церкви в вашем лице не имеет общения с Господом. «Ну, – скажете вы, – подумаешь, сотая часть не молится. Ведь это совсем мало». А если вдруг не вы один начнёте так думать, а ещё десять, или двадцать человек, или даже полцеркви? Учтите, что церковь, которая не молится, быстро засыпает, а потом и умирает. А с другой стороны, один не молящийся христианин может этим заразить остальных верующих. Он может стать реальной ложкой дёгтя в бочке с мёдом. Он будет распространять вокруг себя холод и равнодушие. Вначале это может быть равнодушие по отношению к своей церкви, потом равнодушие по отношению к делу Господнему, потом равнодушие к собственной духовной жизни. И сатана достиг свой цели с вами. Ваша связь с Господом прервана.
Но почему же христиане вдруг прекращают молиться?
Одной из причин может быть спокойная, беззаботная жизнь. Когда всё идёт своим размеренным шагом, когда жизнь обеспечена, в гараже стоит машина, а в погребе закатанные на зиму банки. Дети обуты и одеты, жена меняет наряды. И появляется такая уверенность в себе, в собственной покладистости. А потом возникает духовное равнодушие. А зачем ещё молиться, ведь всё получается и так? Я заметил, что с окончанием гонений и притеснений во многих церквях началась бурная миссионерская деятельность, но духовная жизнь пошла на спад. А почему бы не так: делать одно и не упускать другое?
Причиной затихания молитвенной жизни может послужить и что-то совсем противоположное. «Как я могу молиться Богу, которые допускает такое?» – говорит мне мать, потерявшая в автомобильной катастрофе мужа и трёх сыновей. Её вера потерпела такое потрясение, что вдруг всё, во что она верила, пошатнулось. Она ведь каждое утро молилась об охране своей семьи. А тут вдруг такое. Бог не услышал её молитвы. Может быть, Он её не любит? Может быть, Он не всемогущ? Как ей дальше жить?
Ещё одной причиной прекращения молитв является грех. Это нередко встречается у молодых христиан. Христианин согрешил и впал после этого в депрессию. Он разочарован сам в себе, считает себя неспособным к победной жизни. Он также уверен, что и Бог в нём тоже разочарован. Он не рискует разговаривать с Господом, и молитвенная жизнь затихает.
Таких причин можно назвать много. Сатана использует любую причину, чтобы отвлечь христан от молитвы.
Друзья, это происки сатаны. Он не возражает, если мы много трудимся для Господа, и если мы день и ночь заняты активной церковной деятельностью. Если мы направо и налево свидетельствуем о нашей вере и даже готовы потерпеть за это притеснения. Если мы забиваем себе голову богословскими знаниями и являемся отличными проповедниками. Как это было у Ефесской церкви (Откр. 2:1-7): она трудилась и свидетельствовала, она многое перенесла и имела терпение, она была богословски на высоте. И, тем не менее, Господь имеет что-то против неё. Церковь оставила свою первую любовь. А в чём проявляется любовь? В желании общаться, разговаривать с тем, кого мы любим. Видимо, ефесские христиане из-за множества внешних активностей запустили личное общение с Господом. А этого сатана как раз и хочет. Больше всего он боится наших молитв. Он знает, что в них заключается источник нашей силы, в них – наша победа и его поражение.
Раньше мне всегда казалось, что когда Павел писал о кознях дявольских, о нашей брани с духами злобы поднебесной, то это должно быть что-то большое и грандиозное (Еф. 6:10-18). Сатана чуть ли не наяву должен мне явиться, и я буду с ним сражаться. Но потом я обратил внимание на 18 стих. Окончательная победа в этой брани заключается в том, чтобы я молился. Сатана хочет всеми усилиями победить мою молитву, лишить нас общения с Господом, прервать связь с Ним. Сатана воюет в первую очередь против наших молитв, и наша брань заключается в сохранении этой связи. В сохранении молитвы.
Поэтому если нам приходится молиться через «нехочу» или молитва вообще гаснет, то это очень тревожный сигнал, и мы должны быстро на него реагировать. «Внимайте себе», – наставлял Павел ефесских христиан (Деян. 20:28). Будем наблюдать за нашей духовной жизнью. И в первую очередь – за нашей молитвой. Если в нас появляется равнодушие по отношению к постоянному молитвенному общению с Иисусом, то мы должны или искать помощи у других верующих, или сами бороться с равнодушием. Если мы не молимся, то вредим не только себе, но и своей церкви, а в конечном итоге – всему делу Божьему на этой земле.
Пусть сознание важности нашего молитвенного служения всегда сопровождает нас. Будьте благословенны.
Борис Зудерманн
